Коллекция, которая была живой хроникой карьеры, испарилась, словно дым после заката. Футболки, хранившие тепло побед и горечь поражений, кроссовки, отпечатавшие след на паркетах десятков стран — всё растворилось в чёрной дыре неизвестности. Отец баскетболиста, голос которого дрожит, как последний осенний лист, задаёт вопросы, эхом разлетающиеся по пустым коридорам следствия.
Каждая майка в той коллекции была страницей дневника: от первых робких строк в скромных клубах до витиеватых глав в сборной. 48,5 размер — не просто цифра, а оттиск уникального пути. Сто пар кроссовок — это не склад, а музей, где каждый экспонат мог бы рассказать, как скрипела подошва при решающем броске.
Исчезновение реликвий — словно кража второго тома биографии, когда первый оборвался на трагической ноте. В Москве, где жизнь Яниса оборвалась при странных обстоятельствах, теперь крутятся новые вопросы:
Родственники шепчут о «спланированном молчании» — слишком много совпадений, словно кто-то перелистывает страницы этой истории вперёд, вырывая самые важные главы.
Следователи разводят руками: нет коллекции — нет и вещественных доказательств. Но для семьи это как потерять фотографии ребёнка: память теперь не к чему прикоснуться. Отец Яниса сжимает единственную оставшуюся футболку — ту, что была в стирке в роковой день, — и бормочет: «Они украли не вещи. Они украли куски его души».
